Улитина Александра
* * *
Господь, согрей измученных детей,
Мы одиноки, нас никто не помнит.
Мы видим сны – в них лабиринты комнат,
Раскрыты сети плещущих дверей.
Нам так всегда хотелось доверять!
Но в никуда уводят эти двери,
За ними боль – боль разрушенных империй,
За ними тьма, зовущая страдать.
И завертелся пестрый карнавал!
Прими мой взгляд сквозь свечи, расскажи мне,
Как звал он смерть, моля ее о жизни,
С петлей на шее воздух целовал.
Искажена красивая мечта,
И черным заштриховано окно.
Перевернул шутник вниз головою
Картину сна: «Несение креста».
1996
* * *
Я хотела написать о том, как
Беззащитны снежные рисунки,
Чтоб случайно кто-нибудь не скомкал
Переплеты старых переулков.
Это все равно, что слезы почтой –
Почтальоны их в ладонях носят,
Только их принять никто не хочет,
Вот они и высохли как осень.
Все равно кристалики остались,
Слезкой соли или, может, боли,
Вот и вся душа зарисовалась
Первым снегом на асфальте голом.
Может быть, не ярко и не громко,
Незачем судить теперь об этом,
Осторожно, только бы не скомкать
Книгу, что понятна лишь поэтам.
* * *
Я никогда такой уже не буду,
Без грусти глядя в фотоаппарат.
Взгляну, и может быть, невесть откуда
Невидимые птицы прилетят.
На крыльях возвратят меня обратно,
Почувствую я прежнее на миг,
И ласточка из фотоаппарата
Покажет мне настороженный лик.
Так вызывают душу после смерти,
Трепещут разговаривая с ней,
А ты пришли мне в голубом конверте
Кусочек летних ошалелых дней.
Страница
1 ,
2 ,
3 ,
4 ,
5 ,
6 ,
7 ,
8 ,
9 ,
10 ,
11 ,
12 ,
13 ,
14 ,
15 ,
16 ,
17 ,
18 ,
19 ,
20 ,
21 ,
22 ,
23 ,
24 ,
25 ,
26 ,
27 ,
28 ,
29 ,
30 ,
31 ,
32 ,
33 ,
34 ,
35 ,
36 ,
37 ,
38 ,
39 ,
40 ,
